Как и следовало ожидать, единственными, кому удалось справиться с русским конунгом, оказываются герой саги Тидрек и его родичи — славный остготский род Аумлунгов. Сначала Тидрек дважды побеждает своего тезку, сына конунга Вальдемара, а затем, в битве при Смаланде, встречает главные силы русских.
«А конунг Тидрек бьется в войске, как лев в стаде. И весь он в крови, также и его конь. И вдруг встречает он перед собой знамя и отряд самого конунга Вальдемара, едет на него отважно и поражает рыцаря, который держал знамя, в его правую руку… и знамя упало на землю. Вместе с тем он наносит смертельный удар самому конунгу Вальдемару. После этого поднимаются великий клич и шум со стороны Аумлунгов и гуннов, и один возбуждает другого, а русские валятся сотнями. Тут побежали русские, было их повалено перед тем, как кустарника, там, где они сошлись. Аумлунги и гунны бьются весь тот день, ночь и следующий день и убивают всякого, кого могли остановить, и только малая часть убежала». Так погиб конунг Вальдемар, и этот подвиг еще больше прославил Тидрека.
«Русиланд» Саги о Тидреке Бернском отнюдь не являет собой некий обобщенный образ чужой и неведомой земли, какой нередко представлялась Русь средневековым европейским книжникам. Конунг Вальдемар — равный с другими, самыми знатными правителями, а зачастую и превосходящий их. Его родные братья — конунги Греции и «Вилькиналанда»; его племянница — королева Эрка — супруга Аттилы; его сын — Тидрек — соперничает со своим тезкой Тидреком Бернским и в рыцарском поединке, и в ухаживании за дамой в чертогах правителей «Гунниланда». Имя конунга Вальдемара прославлено во всем мире, а подвластные ему страны занимают точно определенное место на географической карте немецкой саги. (Хотя с Киевской Русью эпохи Владимира Святого они, разумеется, имеют мало общего.)
Сага о Тидреке наполнена вымышленными именами. Но Вальдемар Хольмгардский — один из немногих ее персонажей, чей исторический прототип легко угадывается[129]. И, пожалуй, мы уже не удивимся тому, что именно князь Владимир (а не, скажем, Святослав, чья личная доблесть и громкая слава могли, казалось, вдохновить сказителя-скальда) стал героем средневековых немецких преданий. Владимир — самый знаменитый, самый значимый князь Киевской Руси, в какой-то степени символ и олицетворение русского князя домонгольской поры. В отличие от Святослава, которого знают лишь русские и греческие источники (то есть те, с кем он непосредственно воевал), его имя известно еще и скандинавским и германским сагам, западноевропейским хроникам и даже арабским и персидским историческим трактатам. Авторы последних, как мы помним, даже само его имя — в форме «Буладмир» — восприняли как титул правителя Руси.
Поистине имя Владимира надолго пережило самого князя и стало жить особой, самостоятельной и совершенно удивительной жизнью.
Глава двенадцатая.
ПОСЛЕДНИЕ ГОДЫ ЖИЗНИ. СМЕРТЬ
На рис. — изображение князя Владимира на сребренике III типа. Лицевая сторона. К пятидесяти годам князь Владимир достиг, казалось, вершин славы. Его положение в Киеве было незыблемым. Окрайние земли безоговорочно признавали власть Киева. В большинстве городов, старых племенных центрах, сидели на княжении сыновья великого князя. Христианская вера постепенно распространялась по стране; строились и украшались церкви, в которые поставлялись на службу молодые священники из славян, воспитанники созданных Владимиром школ. Новые города-крепости на южных и западных границах заселялись людьми, послушными князю. Имя Владимира было известно во всем мире. После заключенного перемирия печенеги не тревожили Русь, хотя Владимир, конечно, не мог не понимать временного характера соглашения с ними. Болеслав Польский, занятый войной с Германией, также предпочитал до времени не обострять отношений с русским князем. После смерти Анны и очередной женитьбы Владимир чеканит новую монету, на которой повелевает изобразить себя не только с императорскими регалиями, но и с нимбом вокруг головы — символом святости своей власти. Западные хронисты именуют его королем, хотя сам Владимир никогда не предпринимал попытки венчаться королевской короной.
Все говорило о том, что княжение Владимира в Киеве будет и дальше протекать благополучно и безмятежно. Но увы… Как оказалось уже вскоре, последние годы жизни сулили князю немалые невзгоды и потрясения.
Русская летопись не располагает достоверными сведениями о заключительном периоде правления Владимира. К счастью, в нашем распоряжении имеется иностранное свидетельство того времени — «Хроника» немецкого епископа Титмара Мерзебургского.
Титмар был младшим современником князя Владимира. Он родился, вероятно, в 975 году и происходил из знатного саксонского рода графов Вальбек; получил образование в Магдебурге, в той же школе, где ранее обучался святой Адальберт Пражский, а одновременно с Титмаром — будущий святой Бруно Кверфуртский. В 1009 году, благодаря протекции магдебургского архиепископа, Титмар получил назначение на епископскую кафедру в Мерзебург (город на реке Заале, границе германских и славянских земель) и стал одним из приближенных короля Генриха II.
В 1012 году Титмар начал работу над «Хроникой», задуманной вначале как история мерзебургской церкви, но разросшейся затем до масштабов полной истории немецких королей из Саксонской династии (с начала X века). Титмар трудился над ней до последних дней жизни (а умер он 1 декабря 1018 года). Исключительная ценность его сочинения заключается еще и в том, что до нас дошел оригинал рукописи Титмара (правда, сильно пострадавший во время бомбардировки Дрездена в 1945 году). Сведения, сообщаемые немецким хронистом, уникальны; он проявляет исключительную эрудицию и знание событий, происходивших как в самой Германии, так и вдалеке от ее границ{463}.
Славянские земли привлекали особое внимание Титмара. Он знал славянский язык (поскольку должен был общаться со славянами, жившими на территориях, находившихся под юрисдикцией Мерзебургской епископии). В то время, когда он работал над своей книгой, Германия воевала с Польшей. Титмар резко враждебно относился к врагу Генриха II польскому князю Болеславу и достаточно недоброжелательно — к русскому Владимиру. (Хотя во время последнего этапа работы над «Хроникой» Русь и Германия оказались союзниками в борьбе с Польшей.) События, происходившие в самой Руси, становились известны ему в основном со слов немецких наемников, участвовавших в походе Болеслава в Киев в 1018 году, а также самих русских, пребывавших в Германии во время русской междоусобицы. О Руси эпохи Владимира рассказывается в VI, VII и VIII книгах «Хроники». Титмар работал над ними в 1014–1018 годах, то есть в основном по горячим следам событий. Таким образом, перед нами почти что современные записи весьма осведомленного и проницательного автора, прекрасно разбиравшегося в тонкостях международных отношений своего времени.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});